Не каждый умеет петь,
Не каждому дано яблоком
Падать к чужим ногам.
Сие есть самая великая исповедь,
Которой исповедуется хулиган.
Я нарочно иду нечесаным,
С головой, как керосиновая лампа, на плечах.
Ваших душ безлиственную осень
Мне нравится в потемках освещать.
Мне нравится, когда каменья брани
Летят в меня, как град рыгающей грозы,
Я только крепче жму тогда руками
Моих волос качнувшийся пузырь.
Так хорошо тогда мне вспоминать
Заросший пруд и хриплый звон ольхи,
Что где-то у меня живут отец и мать,
Которым наплевать на все мои стихи,
Которым дорог я, как поле и как плоть,
Как дождик, что весной взрыхляет зеленя.
Они бы вилами пришли вас заколоть
За каждый крик ваш, брошенный в меня.
Бедные, бедные крестьяне!
Вы, наверно, стали некрасивыми,
Так же боитесь бога и болотных недр.
О, если б вы понимали,
Что сын ваш в России
Самый лучший поэт!
Вы ль за жизнь его сердцем не индевели,
Когда босые ноги он в лужах осенних макал?
А теперь он ходит в цилиндре
И лакированных башмаках.
Но живёт в нём задор прежней вправки
Деревенского озорника.
Каждой корове с вывески мясной лавки
Он кланяется издалека.
И, встречаясь с извозчиками на площади,
Вспоминая запах навоза с родных полей,
Он готов нести хвост каждой лошади,
Как венчального платья шлейф.
Я люблю родину.
Я очень люблю родину!
Хоть есть в ней грусти ивовая ржавь.
Приятны мне свиней испачканные морды
И в тишине ночной звенящий голос жаб.
Я нежно болен вспоминаньем детства,
Апрельских вечеров мне снится хмарь и сырь.
Как будто бы на корточки погреться
Присел наш клен перед костром зари.
О, сколько я на нем яиц из гнезд вороньих,
Карабкаясь по сучьям, воровал!
Все тот же ль он теперь, с верхушкою зеленой?
По-прежнему ль крепка его кора?
А ты, любимый,
Верный пегий пес?!
От старости ты стал визглив и слеп
И бродишь по двору, влача обвисший хвост,
Забыв чутьем, где двери и где хлев.
О, как мне дороги все те проказы,
Когда, у матери стянув краюху хлеба,
Кусали мы с тобой ее по разу,
Ни капельки друг другом не погребав.
Я все такой же.
Сердцем я все такой же.
Как васильки во ржи, цветут в лице глаза.
Стеля стихов злаченые рогожи,
Мне хочется вам нежное сказать.
Спокойной ночи!
Всем вам спокойной ночи!
Отзвенела по траве сумерек зари коса…
Мне сегодня хочется очень
Из окошка луну…………
Синий свет, свет такой синий!
В эту синь даже умереть не жаль.
Ну так что ж, что кажусь я циником,
Прицепившим к заднице фонарь!
Старый, добрый, заезженный Пегас,
Мне ль нужна твоя мягкая рысь?
Я пришел, как суровый мастер,
Воспеть и прославить крыс.
Башка моя, словно август,
Льется бурливых волос вином.
Я хочу быть желтым парусом
В ту страну, куда мы плывём.
Анализ стихотворения «Исповедь хулигана» Есенина
Стихотворение «Исповедь хулигана» написано в 1920 году, и оно отличается от большинства произведений поэта по своей форме. Вместе с этим, оно не выбивается из общей картины поэтического настроения по стилю и содержанию – Есенин по-прежнему признается в своей хулиганской натуре.
В стихотворении явно прослеживается увлечение модным на тот момент имажинизмом. Рубленый размер строк, аллитерации, необычные метафоры и смелые образы, сочетание высоких литературных слов и фактической брани. Противоречивость написания усиливает противоречивость и содержания произведения, подчеркивая неординарную личность поэта.
Поэт начинает свою исповедь не как разговор с читателем, а скорее, как беседу с самим собой, размышлением о том, что исповедуется не раболепный человек, а непокорный хулиган. Внезапный переход от размышления на резкое описание себя самого как будто подчеркивает это. Герой представляется читателю дерзким, нахальным, смотрящим свысока на серых, осуждающих его людей. Он не стесняется в выражениях, не прогибается под фальшивую правильность лже-моралистов; это напоминает скорее отповедь, а не исповедь.
Новый переход открывает совсем другого человека – того Есенина, лирика и мечтателя, который известен лишь тому, кто способен видеть что-то другое за нечесаными кудрями. Он певец природы, отмечающий и заросший пруд, и звон ольхи. Вспоминает поэт и о своих родителях, переходя снова от душевности к хвастовству, из-за чего веет странной неискренностью, а упоминание лакированных башмаков и цилиндра видится лишним.
И все же, Сергей Александрович помнит свое прошлое, не чурается и не отрекается от него. Он любит эту грязноватую деревню с ее запахами, нетерпимыми для жителя большого города, и отчасти ему свиные грязные морды милее лощеных лиц вокруг. Вспоминает поэт и старого пса, потерявшего нюх, и их общие проказы со стянутым хлебом. Словно подчеркивая отношение людей к самому поэту, Есенин отмечает, как были друг к другу не брезгливы он сам и обычный дворовый пес.
Любовь к родине останется для Есенина любовью именно к тому месту, откуда он родом. Его собственное признание о том, что он все тот же деревенский мальчишка, пусть даже одетый в модный костюм, подчеркивает это. Поэт не изменился, а лишь только надел маску. И даже прорвавшаяся нежность не может изменить общего настроения – он вновь прикрывается грубостью и браными словами, словно в насмешку над всей сентиментальностью, что прорвалась наружу.
Все это заставляет читателя пребывать в недоумении, заставляет возвращаться к произведению снова и снова – чтобы лучше понять личность Есенина, его суть, которая оказалась так ясно отражена в «Исповеди». Он именно такой – противоречивый хулиган с сентиментальной душой.