По черным улицам белые матери
судорожно простерлись, как по гробу глазет.
Вплакались в орущих о побитом неприятеле:
«Ах, закройте, закройте глаза газет!»
Письмо.
Мама, громче!
Дым.
Дым.
Дым еще!
Что вы мямлите, мама, мне?
Видите —
весь воздух вымощен
громыхающим под ядрами камнем!
Ма — а — а — ма!
Сейчас притащили израненный вечер.
Крепился долго,
кургузый,
шершавый,
и вдруг, —
надломивши тучные плечи,
расплакался, бедный, на шее Варшавы.
Звезды в платочках из синего ситца
визжали:
«Убит,
дорогой,
дорогой мой!»
И глаз новолуния страшно косится
на мертвый кулак с зажатой обоймой
Сбежались смотреть литовские села,
как, поцелуем в обрубок вкована,
слезя золотые глаза костелов,
пальцы улиц ломала Ковна.
А вечер кричит,
безногий,
безрукий:
«Неправда,
я еще могу-с —
хе! —
выбряцав шпоры в горящей мазурке,
выкрутить русый ус!»
Звонок.
Что вы,
мама?
Белая, белая, как на гробе глазет.
«Оставьте!
О нем это,
об убитом, телеграмма.
Ах, закройте,
закройте глаза газет!»
Анализ стихотворения «Мама и убитый немцами вечер» Маяковского
В произведении «Мама и убитый немцами вечер» Владимир Владимирович Маяковский громит сытую тыловую публику и бессмысленность, варварство войны.
Стихотворение написано в октябре 1914 года. Его автору в этот момент 21 год, он активно гастролирует по городам империи с чтением своих стихов и докладами. Отношение его к начавшейся Первой Мировой войне быстро и кардинально менялось. Хотел стать добровольцем, но получил отказ из-за судимости за участие в подпольной деятельности. Тогда В. Маяковский принимается за сочинение незатейливых текстов к выпускавшимся в ту пору патриотическим лубочным открыткам. Параллельно появились стихи с антивоенным пафосом. Наконец, уже в 1915 году он был призван, но с помощью знакомых избежал отправки на фронт, устроившись в автомобильную школу, где был чертежником и квартирьером. По жанру – антивоенная лирика, по размеру – акцентный стих с подобием перекрестной рифмовки, деления на строфы нет, однако сюжет членится на несколько частей. Композиция кольцевая. Интонация лихорадочная. Каскад лирических героев: мать и сын-солдат, вечер и звезды. В первой же строке – контрастная цветопись. «Белые матери»: мертвенно-бледные или поседевшие. Женщины «простираются на земле»: это горе уже не только личное. Сравнение: как по гробу глазет. В те годы гроб можно было оббить глазетом, парчовой узорчатой тканью. Материнский плач упреком вплетается в восторженные клики тех, кто по газетам следит за обстановкой на фронте. Лексический повтор с междометием: ах, закройте глаза газет» (закрыть как умершим). По мысли поэта, первые потери должны были отрезвить все горячие головы. Следующая часть называется «Письмо». Солдат пишет ответ: мама, громче! Он весь в пылу сражений, тихие строки материнского письма, увещевающие его поберечься, кажутся юноше неуместными: что вы мямлите? Солдат будто пытается докричаться: ма-а-а-ма! Даже вечер был ранен: его «притащили» ослабевшего. Он какое-то время еще храбрился, а затем вдруг «расплакался». Поэт называет вечер «бедным» и представляет, в общем-то, в жалком виде. «На шее Варшавы»: именно там и шли бои. Это был последний вечер молодого бойца, они умерли вместе – он и этот мир для него. «Звезды в ситцевых платочках»: образ, сближающий звезды с горюющими матерями и вдовами. Они воют, визжат, причитают: убит дорогой мой! Уже и луна с искаженной гримасой «косится на мертвый кулак». Ковно: город в Литве. В агонии кричит вечер, от которого почти ничего не осталось – и рвется снова в бой. В финале – «Звонок». Разумеется, в дверь. Принесли телеграмму «об убитом» сыне.
В раннем творчестве В. Маяковского особое место занимает антивоенная лирика.