автомат бьется о камни
идти неудобно
оцарапанные колени
я
Бланко
Коневский
костер на перевале
трава выше головы
цветы
вдвое выше
моей головы
брикманото и брум
волосатые коровы
грязный сыр
питьевая вода в бутонах вьюнка
меня преследуют осы
Бланко боится змей
и на третий день — апогей
эти горы, покрытые снегом
и слева ослепительное
зеленое плато, куда не ступало даже копыто якмана
на скале
над тропой
курит на корточках
девочка лет восьми
платье с медведями и лосями
вдали нарезает по лугу пастушья собака
ветер
о, Шамастам
о, Вардария
о, золотистое в толстом стакане вино
потерявшемуся времени и земле
сердце мое отдано
и оно
бьется как вечный двигатель
в необычном для животного постоянстве
Вардария, Карпач’лук, Дистои и Шамастам
все, что было
осталось
осталось там
на 90-й струне
в закрывшемся Ц-27-м пространстве