Жрец Эскулапа! Ты, заброшенный в пустыне
Меж дикарей свой культ распространяя ныне,
Чужому племени здоровье в дар несёшь,
А по тебе в Литве скучает молодёжь.
Но сам ты скуки чужд; куда б ни шла дорога:
В воде, на суше ты найдёшь знакомых много.
Взглянув на птиц всех климатов и стран,
Ты знаешь как король пернатых всех граждан,
Умеешь узнавать птиц местных от залётных,
И долог или нет век пташек беззаботных.
Морская глубина, ужасная на вид,
Страсть к наблюдениям в тебе не заглушит.
В глубь моря ты сойдёшь, где под водой укрыты
Цветут растения из сада Амфитриты
Как грёзы нежные, и их изменчив цвет
Как радуга небес… Чего там только нет!
Сияют звёзды там, и свет от них струится;
Там Аристотеля фонарь на дне таится,
И режет океан ладья веслом живым,
И рыба-меч страшит оружием своим
Китов…
Завидный путь! Но часто пилигрима
Ждёт смерть и стережёт его неутомимо. —
Из водной глубины однако перейдём
На землю, где чудес не менее найдём.
Перед тобой, лишь сделай мановенье —
И астраханские пески в одно мгновенье
Раскроются; гора расступится для нас,
И мы увидим, как родится в ней алмаз. —
Дороже всех богатств открытия науки,
Хоть меньше блеску в них. Мы, взявши посох в руки,
С вершины гор сойдём в земную глубь, где скрыт
Клад под замком цветных гранитных плит…
Когда в земном раю при виде чудной девы
Адам, вздохнув, упал к ногам прекрасной Евы,
Тот вздох любви земля, подслушав, сберегла
И в драгоценные каменья облекла.
На древнем языке еврейском надпись есть
Об этом на скале; чтобы её прочесть,
У Гумбольдта возьми ты ключ от алфавита
И разъясни нам то, что в недрах мира скрыто.
Пусть не страшит тебя труд этот. Он таков:
Ты по пластам земли проверишь счёт веков,
А там, где встретится насчёт годов сомненье,
Узнай от мамонта загадки разрешенье.
Когда разбудишь ты его, и встанет он,
С себя стряхнув столетий многих сон,
Тогда раскрывши пасть, Боянусу[1] стараясь
Полезным быть, тебе расскажет не скрываясь,
Как жил, где умер он, и новый тот рассказ
Наверно изумит как сон волшебный нас.
Прощай! Иди искать от прошлого наследства
И матери-земле её напомни детство.
А я, поэт, иным желанием горю:
О будущем одном я с небом говорю,
Хочу прочесть у звёзд очами астролога,
Когда земных всех бед окончится тревога,
Чтоб освежить себя на новые труды.
В токайское теперь прибавим мы воды,
И будет королём меж нами тот по праву,
Кто первый свой бокал осушит по уставу.
Тогда мы всех врагов науки и ума
Сочтём погибшими — их да поглотит тьма! —
И отнесёмся все к разлуке нам грозящей
Как к древней старине. Лови миг настоящий!..
___________________
1. Боянус — знаменитый профессор анатомии Виленского университета, в двадцатых годах.