Василий Комаровский
Василий Комаровский
Как этот день сегодня странно тонок:Слепительный, звенящий
Василий Комаровский
Пылают лестницы и мраморы нагреты,Но в церковь и дворец
Василий Комаровский
Мы, любопытствуя, прошли дворец и своды,Где тень внезапно леденит.
Василий Комаровский
В полуночи, осыпанной золою,В условии сердечной тесноты,Над
Василий Комаровский
Тишиною, умершей зарею,Еще полн успокоенный дом.
Василий Комаровский
Из сизых туч, летевших мимо,И из созвездий без числа,О
Василий Комаровский
Июль был яростный и пыльно-бирюзовый.Сегодня целый
Василий Комаровский
Я рад, сегодня снег! И зимнему беззвучьюВ спокойном
Василий Комаровский
Как древле — к селам АнатолииСлетались предки-казаки,Так
Василий Комаровский
Insania Воскресшей памятью к истлевшим именамЯ уходил
Василий Комаровский
Я подвиг совершил военный и кровавыйИ ухо напитал немолчным
Василий Комаровский
И ты предстала мне, Флоренция,Как многогрешная вдова,Сжимающая
Василий Комаровский
Устало солнце, жегшее спокойноПолет стрекоз и зоркие труды.
Василий Комаровский
Осенней свежести благоуханный воздух,Всепроникающий
Василий Комаровский
Самонадеянно возникли городаИ стену вывел жадный воин,И
Василий Комаровский
Дорогой северной и яркойСтаруха — и навстречу мнеОна
Василий Комаровский
Лицо печальное твое осеребрилоИ день бессолнечный
Василий Комаровский
Изгнанники, из тьмы пещер,Мы провожали жадным взглядомПо
Василий Комаровский
Печален воздух. Темен стыд.И не обут, и не умыт,У запертых
Василий Комаровский
Вдали людей, из светлых линий,Я новый дом себе воздвиг.
Василий Комаровский
О страннике, одетом в плащ зеленый,Расплакалась апрельская тоска.
Василий Комаровский
Над городом гранитным и стариннымСияла ночь — Первоначальный Дым.
Василий Комаровский
День ниспадал, незримыми парамиПронизанный.
Василий Комаровский
Здесь груды валенок и кипы кошельков,И золото зеленое копчушек.
Василий Комаровский
В гостинице (увы — в Неаполе!)Сижу один, нетерпелив.
Василий Комаровский
Листок сухой, без жизни и названья,Я думал, май еще
Василий Комаровский
Июньской зелени дубов, прохладно-черной,И полдню-золоту
Василий Комаровский
И горечи не превозмочь,— Ты по земле уже ходила —И
Василий Комаровский
Шумящие и ветреные дни!Как этот воздух пахнет медом!
Василий Комаровский
Видел тебя сегодня во сне, веселой и бодрой.
Василий Комаровский
В душе земля с подземным, злым огнем.А сверху стебли
Василий Комаровский
То летний жар, то солнца глаз пурпурный,Тоска ветров
Василий Комаровский
Дыханьями целебными врачуяИ дуновеньем жарких островов,Ты
Василий Комаровский
Горели лета красные цветы,Вино в стекле синело хрупко;
Василий Комаровский
Toga virilis На площадях одно лишь слово — «Даки».
Василий Комаровский
Вспорхнула птичка. На ветвистой кронеТрепещет солнце.
Василий Комаровский
Я обругал родную мать.Спустил хозяйские опалы.
Василий Комаровский
Гляжу в окно вагона-ресторана:Сквозь перья шляп и золото
Василий Комаровский
Благодарю тебя за этот тонкий яд,Которым дышит клен
Василий Комаровский
Князь-Епископ сегодня гарцует.Свита скачет на пегих конях.
Василий Комаровский
Ты посмотрел. Поля блаженны.И ясен ястреба полет.
Василий Комаровский
Я начал, как и все – и с юношеским жаромЛюбил и буйствовал.
Василий Комаровский
Видел тебя красивой лишь раз. Как дымное море,Сини глаза.
Василий Комаровский
Утром проснулся рано.Поезд в горной стране.
Василий Комаровский
Июльский день. Почти пустой музей,Где глобусы, гниющие
Василий Комаровский
Со всех сторон, морозный и зыбучий,Ночной простор со
Василий Комаровский
Сад сегодня тихой дрожьюИ туманом весь окутан,Вялый
Василий Комаровский
Внезапной бурею растрепана рябинаИ шорохом аллей,Вчерашнего
Василий Комаровский
Где лики медные Тиверия и СуллыНапоминают мне угрюмые
Василий Комаровский
Она уже идет трущобою звериной,Алкая молодо и требуя
Василий Комаровский
Единым саваном хамсин людей засыпет,Трехгранный обелиск
Василий Комаровский
Ни этот павильон хандры порфирородной(Предел, поставленный
Василий Комаровский
Пускай почтарь трубит с высоких козел,Летит письмо
Василий Комаровский
Бессильному сказать — «какая малость»Мне что-то смутное
Василий Комаровский
В твоем холодном сердце мудрецаТрибун, и жрец, и цензор