Островерхим очерком вдали —
Кремль
синий,
А внизу — клокочущая хлябь,
Поток:
Пятна перемешивая, смыв
рябь
линий,
Улица, как Волга, бурлит
У ног.
Ветром овеваемы, теплом.
дня
полны,
Высотой качаемы, смеясь,
Поём,
Чтоб с закатов розовых неслись
к нам
волны,
Нежа нас над городом — одних,
Вдвоём.
Зрелища и гульбища уже
чуть
алы,
Пенясь, точно свадебным вином
Ковши…
Ах, дитя беспечное! Когда б
ты
знала
Яд возревновавшей об одном
Души!
Имя повелительницы всех
снов
духа
Я не прошепчу тебе ни здесь,
Вверху,
Ни — в полночных комнатах, где плач
твой
глухо
Канул бы, как ветер среди хвой,
Во мху.
Только предвечернем ты кинь
взгляд
чуткий
На лицо любимое, когда
С террас
Вижу, как над городом бурлит
яд
в кубке:
Дымка над громадами труда,
Зыбь трасс;
Иль, когда средь ночи, меж глухих
штор
спальной,
Фонари бесчисленные — там,
На дне,
Чертят, как узоры на шелках
мглы
дальной,
Имя, приоткрытое судьбой
Лишь
мне.