Был бы я царь-император,В прошлом великий полководец,Впоследствии тиран-вседушитель, —Ужасна была бы моя старость.Придворные в глаза мне смеются,Провинции ропщут и бунтуют,Не слушается собственное тело,Умру — и все пойдет прахом.Был бы я репортер газетный,В прошлом — летописец полководца,В будущем — противник тирана,Ужасна была бы моя старость.Ворох желтых бессмысленных обрывков,А то, что грядет взамен тирану,Бессильно, зато непобедимо,Как всякое смертное гниенье.А мне, ни царю, ни репортеру,Будет, ты думаешь, прекрасно?Никому не будет прекрасно,А мне еще хуже, чем обоим.Мучительно мне будет оставитьПрекрасные и бедные вещи,Которые не чувствуют тираны,Которые не видят репортеры.Всякие пеночки-собачки,Всякие лютики-цветочки,Последние жалкие подачки,Осенние скучные отсрочки.Прошел по безжалостному миру,Следа ни на чем не оставляя,И не был вдобавок ни тираном,Ни даже ветераном газетным.