Думаю: «Есть у меня, слава Богу,
В пище достаток и даже избыток —
Можно и чаек питать понемногу,
Стужей прихваченных, ветром избитых».
Жестом зову поджидающих чаек, —
И пред балконом шумливая стая
Славу трубит мне, на крыльях качает,
С хлебом на небо возносит, блистая,
И, растопырив хвосты веерами,
Трепетно медлит в зависе упругом,
И отлетает потом по спирали,
Чтоб возвратиться маневренным кругом…
Жду их — и думаю: «Ну, всё в порядке, —
Чайки так голодны, клювы так метки!
Не загниют в моем доме остатки,
Есть кому сплавить огрызки-объедки».
Вновь приближает завис вертикальный
Лапки, поджатые около брюха,
Что, как набитый снарядик овальный,
Вложено в капсулу грязного пуха.
В жадном шнырянии, в крике сварливом
Хищно ершатся охвостные снасти.
Круглые зенки с кровавым отливом
Щурятся при разевании пасти…
Просто читается, всем на потребу,
Крыл указатель на стержне едином:
Правое вскинуто к светлому небу,
Левое брошено к темным глубинам.
Чья тут бесстрастная, чья роковая
Проба — на мерзкое и на святое?..
Всех нас одно холодит, согревая,
Утро туманное, утро седое.