От стужи весь дрожу,Хоть у камина я сижу.
Посмотрите! В двадцать летБледность щеки покрывает;
Зефир последний свеял сонС ресниц, окованных мечтами,Но
Взгляни: сей кипарис, как наша степь, бесплоден —Но
Пафоса бог, Эрот прекрасныйНа розе бабочку поймалИ
Ты хочешь, горсткой фимиамаЧтоб жертвенник я твой почтил?
Изнемогает жизнь в груди моей остылой;Конец борению;
Когда в страдании девица отойдетИ труп синеющий остынет,-Напрасно
Мой дух! доверенность к творцу!Мужайся; будь в терпеньи камень.
За чашей пуншевой в политику с друзьямиПустился Бавий
Пред ними истощаетЛюбовь златой колчан.Все в них обворожает:Походка
Гусар, на саблю опираясь,В глубокой горести стоял;
Послание к Жуковскому и Вяземскому Отечески Пенаты,О
Льстец моей ленивой музы!Ах, какие снова узыНа меня
Nell’eta sua piu bella e piu fiorita……E viva, e bella
Помнишь ли, мой друг бесценный!Как с Амурами тишком,Мраком
Месяц плавал над рекою,Всё спокойно! ВетерокВдруг повеял
Как сладко спать в прохладной тени,Пока долину зной
Как ландыш под серпом убийственным жнецаСклоняет голову
Все на праздник ЭригоныЖрицы Вакховы текли;
Друг милый, ангел мой! сокроемся туда,Где волны кроткие
Тебе ль оплакивать утрату юных дней?Ты в красоте не
Рыдайте, амуры и нежные грации,У нимфы моей на личике
Я вижу тень Боброва:Она передо мной,Нагая, без покрова,С
О, пока бесценна младостьНе умчалася стрелой,Пей из
Мой друг! я видел море злаИ неба мстительного кары:Врагов
Есть наслаждение и в дикости лесов,Есть радость на
Буря умолкла, и в ясной лазуриСолнце явилось на западе нам;
О любимец бога брани,Мой товарищ на войне!
Свершилось: Никагор и пламенный ЭротЗа чашей Вакховой