Была весна. Эпоха браков,
Пел соловей. И цвел жасмин.
Письмо любви, без твердых знаков,
Писал советский гражданин.
Следя событий непреложность,
Он даже в страсти соблюдал
И выражений осторожность,
И свой партийный идеал.
Отравлен гибельной отравой,
Программных слов изведав власть,
Он заключил в их круг лукавый
Свою безвыходную страсть.
Он говорил: «Товарищ Нелли,
Моя желанная, когда ж,
Объединившись к общей цели,
Вы прекратите саботаж?!
Задев неслыханные струны,
Что пели в тайной глубине,
Не вы ль, по ордеру Фортуны,
Всю душу вывернули мне?!
Я был свободным элементом,
Но вы пришли. Свобода — дым!..
Я стал гнилым интеллигентом,
Который просится в Нарым.
Как соблазнительная сказка
Мелькнули!.. Ну? И я влюблен.
И получилась неувязка
И нежелательный уклон.
Я честь, характер, волю разом
В могиле братской схоронил,
Эвакуировал свой разум
И душу вами уплотнил.
Ужель любовных резолюций
Я добиваюся вотще?!
О, нет! Я жажду контрибуций
И всех аннексий вообще…
Я не боюсь огласки страстной,
Столь презираемой людьми.
Долой рассудок буржуазный,
Вся власть инстинктам, черт возьми!
Когда душа в такой истоме,
Так разве мыслимо сейчас,
Чтоб я режимом экономии
Стеснял себя и даже вас?!
Но если вы не хотите очень
Иметь законный силуэт,
Так я согласен, между прочим,
Пойти в домовый комитет.
И пусть товарищ председатель
Возьмет обоих на учет.
И это будет даже, кстати,
Для вашей маменьки почет.
А я исполню с благородством
Мне предуказанную роль.
И пусть над нашим производством
Осуществляется контроль!..»